Сон на борту. Ты теперь часть корабля.
Желтое море 18.01.2021 На часах девять вечера. 66 оборотов главного двигателя создают значительную вибрацию. Судно выгрузилось и винт стал близок к поверхности воды. Возмущения на поверхности немедленно передаются на гребной вал, а от него по всему судну.
Мы уходим из Китая. Причем не уходим, а скорее убегаем. Хочется поскорее добраться до тропиков, где погода по лучше и не так холодно. Есть правда опасность встретить тайфун, но это другая история. Надеюсь, что этого не будет. А если и будет -то мы его как-нибудь обойдем.
Очередной вечер на судне. Очередной день в изоляции от мира. Я не помню какой по счету с того для, когда я поднялся на борт, помню, что перевалило за сотню, а потом я перестал считать.
Вечером мне очень хочется отвлечься от судовой жизни. Самый простой способ – просмотр сериала. Закроешь дверь, приглушишь свет – уткнешься в экран и погрузишься в другую реальность. Мозгу ведь все равно – видео это или настоящее. Наш мозг – это достаточно старая штука. Когда он окончательно оформился до домашней электроники оставались десятки тысяч лет. Обмануть его просто.
К сожалению, сегодня отключиться от реальности полностью не получится. Виной тому значительный градиент атмосферного давления, который создал сильный ветер. Ветер поднял волну, по которой мой пароход едет как по копаной грядке. Даже сейчас – вибрация отдается мне в локти в этот самый момент, когда я это пишу. Помимо этого, ветер создает свист, который задувает в двери в коридоре на моей палубе. Я очень не люблю этот свист. От него становится как-то неуютно и тревожно.
Когда погода плохая я не могу по-настоящему расслабиться. Чего я боюсь. Иной раз сам не пойму. Сижу за столом, лежу на диване или ем. Я всегда чувствую свое судно. Шум, вибрация, запах и много чего еще мозг не может полностью расслабиться, анализируя ту информацию что приносят мне эти явления. Когда что-то происходит и возникает какая-то ситуация я чувствую это до того, как мне позвонят или, сработает сигнал тревоги.
Сон у меня настолько чуткий, что меня может разбудить даже тишина. Это не шутка. В каюте шумит нагнетательная вентиляция, ее слышно всегда. Если она остановилась значит какие-то проблемы с нагрузкой. Если из вентиляции понесло нефтепродуктами – значит ветер изменился на попутный и испарения из топливных танков.
Вибрация. Когда она усиливается значит, что вахтенный офицер делает резкий маневр, а это значит, что у него сложности в управлении судном. Если вибрация ослабевает, значит упали обороты главного двигателя. Если вибрация пропадает совсем – значит машина стала. В таком случае я просыпаюсь мгновенно. Не потому, что громко и трясет, а потому что тихо и гладко.
За 6 лет моего капитанства у меня были по меньшей мере три ситуации, когда на судне начинался пожар. Всякий раз мой нос распознавал запах гари еще за несколько минут до того, как срабатывала пожарная сигнализация.
Когда звонит телефон – проходит где-то одна секунда до того момента как я схвачу трубку. Если понадобится больше одной секунды – значит я зацепился за газетный столик или кроватную тумбочку, или что ни будь еще. Все это потому, что мое тело, да-да, не мозг, а тело, знает, что если тебе звонят, то явно не для того, чтобы передать привет или позвать на вечеринку. Это значит, что что-то случилось, ну или есть какая-то срочная информация.
Когда судно идет через шторм или другие сложные условия – я сплю не раздеваясь. Дверь в каюту тоже не закрываю. Это дает мне чувство что, если что-то пойдет не так – у меня будет лишних несколько секунд для того, чтобы выбежать на мостик.
На вешалке висит комбинезон в карманах которого найдется рация, фонарик и пара носков. Все дело в том, что, когда бежишь на мост – носки одевать некогда. Когда прибежишь, сядешь в кресло и выслушаешь доклад, дашь указания и убедишься, что ситуация под контролем – то самое время одеть носки. Вот поэтому они всегда в кармане.
Что касается рации – она для с связи с людьми, а фонарик на случай затемнения.
Когда возникает авария среди ночи, то ситуация может разворачиваться гораздо быстрее чем люди начнут соображать и смогут толком рассказать, что происходит. Поэтому самый верный способ получить информацию о том, что происходит – самому сбегать и посмотреть. Вот поэтому обувь тоже на готов, чтобы в нее можно было нырнуть в одну секунду.
Что касается качки и ускорением что сжимает внутренности – то эти явления сами по себе не дают спать. И я стараюсь не допускать чтобы мое судно испытывало качку. Так как знаю, что все равно кто-то забудет что-то закрепить. Самое безвредное – у нас побьётся посуда. Но может случиться и что-то посерьезней – какой-нибудь тяжелый металлический предмет начнет кататься и приносить повреждения всему до чего дотронется. Вот почему, когда появляется качка – я обязательно проснусь и сделаю что смогу чтобы ее не было. Из-за чего часто имел проблемы с операторами.
Наверное, другие капитаны не меняют курс только из-за того, что экипажу некомфортно и судно испытывает перегрузки. Однажды я сделал лишних 150 миль (где-то 300 км) лишней дистанции для того, чтобы мой экипаж и я в том числе мог спокойно спать. Оператор поднял гембель, мол кто заплатит за топливо, а я ему мол если никого не найдется можете из моей зарплаты вычесть. Кстати – он подумал, что это не шутка.
Есть еще она штука, которую я слышу сквозь сон. Сигнализация в машинном отделении. Данные со всех устройств и узлов поступают на специальный пульт в случае отклонения от нормальных значений – раздается сигнал тревоги. Он говорит механикам что где-то требуется их внимание. Приглушенный звук сирены доносится достаточно отчетливо. Когда ее слышно слишком долго – я знаю, что некому нажать кнопку подтверждения. Мне это не нравится. Или тот, кто на вахте не может нажат кнопку – потому что очень занят устранением чего-то – это тоже плохо.
Если сирена звучит несколько раз подряд – значит есть какая-то проблема и возможно не одна. Если она прозвучала раз пять – значит, что это что-то что не получается устранить немедленно и я скорее всего спущусь в машину чтобы узнать в чем дело.
В общем – когда ты командуешь судном, несешь ответственность за него. То любую информацию ты начинаешь воспринимать сквозь призму безопасности. Что бы ты не услышал или не почувствовал – сразу делаешь вывод мол, а что это означает для судна, его безопасности и эксплуатации.
Кстати, вот почему я могу сильно раздражаться, когда мне что-то докладывают – а я хоть убей не могу понять, что мне хотят сказать, что это значит для нас. Многие попросту не понимают, что мне наплевать на то, что что-то отвалилось, потому как то, что отвалилось приделают, обратно никуда не денутся. А вот если что-то отвалилось и это влияет на безопасность судна и экипажа – это важнейшая информация.
Близкие люди не раз мне говорили, что удивительно то, как я подскакиваю с кровати если услышу какой-то резкий звук. Привычка на мышечном уровне. Любой незнакомый звук или что-либо еще говорит тебе что что-то происходит. Ты скорее просыпаешься для того, чтобы с этим всем разобраться. Не можешь спать пока не убедишься, что все под контролем.
Конечно, это не означает что все мои коллеги такие. Но стоит лишь раз гореть или готовиться тонуть в холодном штормовом море – впечатления проникнут в тебя так глубоко что описанные мной реакции проявляются на несознательном уровне.
Интересно, скажет ли кто-то что это паранойя, невроз или какое-нибудь еще расстройство. Возможно. Раз так – можно считать, что это профессиональной капитанской болезнью.